Сказки для детей и взрослых |
Русские народные сказки. А. Н. Афанасьев. Солдат избавляет царевнуЗагнали солдата на дальние границы; прослужил он положенный срок, получил чистую отставку и пошёл на родину. Шёл он чрез многие земли, чрез разные государства; приходит в одну столицу и останавливается на квартире у бедной старушки. Начал её расспрашивать: — Как у вас, баушка, в государстве — всё ли здорово? — И-и, служивый! У нашего царя есть дочь-красавица Марфа-царевна; сватался за неё чужестранный принц; царевна не захотела за него идти, а он напустил на неё нечистую силу. Вот уж третий год неможет! Не даёт ей нечистая сила по ночам спокою; бьётся сердечная и кричит без памяти… Уж чего царь ни делает: и колдунов и знахарей приводил — никто не избавил!
— Здравствуй, служба! Что хорошего скажешь? — говорит царь. — Здравия желаю, ваше царское величество! Слышал я, что у вас Марфа-царевна хворает; я могу её вылечить. — Хорошо, братец! Коли вылечишь, я тебя с ног до головы золотом осыплю. — Только прикажите, ваше величество, выдавать мне всё, что требовать стану. — Говори, что тебе надобно? — Да вот дайте мне меру чугунных пуль, меру грецких орехов, фунт свечей и две колоды карт да изладьте мне чугунный прут, чугунную царапку о пяти зубьях да чугунное подобие человека с пружинами. — Ну, хорошо; к завтрему всё будет готово.
— Кто идёт? — окликнул солдат. — Пусти, служивый! Я придворный лакей. — Где же ты, халдейская харя, до сих пор таскался? — А где был, там теперь нету! Дай-ка мне орешков погрызть! — Много вас тут, халдеев! Всех по ореху оделить, самому ничего не останется. — Дай, пожалуйста! — Ну, возьми! — и даёт ему пулю.
— Эх, служивый, — говорит чёрт, — крепки у тебя зубы! — Плох ты, я вижу! — отвечал солдат. — Ведь я двадцать пять лет царю прослужил, над сухарями зубы притупил, а ты б посмотрел, каков с молодых годов я был! — Давай, служивый, в карты играть. — А на что играть-то станем? — Известно — на деньги. — Ах ты, халдейская харя! Ну, какие у солдата деньги? Он всего жалованья — три денежки в сутки получает, а надо ему и мыла, и ваксы, и мелу, и клею купить и в баню сходить. Хочешь — на щелчки играть? — Пожалуй! Начали на щелчки играть. Чёрт наиграл на солдата три щелчка. — Давай, — говорит, — бить стану! — Догоняй до десятку, тогда и бей; из трёх щелчков нечего рук марать! — Ладно! Стали опять играть; пришёл солдату крестовый хлюст[1], и нагнал он на нечистого десять щелчков. — Ну-ка, — говорит чёрту, — подставляй свой лоб; я покажу тебе, каково с нашим братом на щелчки играть! По-солдатски урежу! И другу и недругу закажешь!…
— То-то! С вами, халдеями, только свяжись, сам не рад будешь; как дело к расчёту — так сейчас и отлынивать! А мне никоим способом нельзя тебя пощадить; я — солдат и давал присягу завсегда поступать верою-правдою. — Возьми, служивый, деньгами! — А на что мне твои деньги? Я играл на щелчки — щелчками и плати. Разве вот что: есть у меня меньшой брат, пойдём-ка к нему — он пробьёт тебе щелчки потише моего; а если не хочешь, давай я сам стану бить! — Нет, служивый, веди лучше к меньшому брату.
— Стой! Ещё девять щелчков за тобою. Тронул в другой раз пружину да так урезал, что чёрт кубарем покатился да чуть-чуть стены не пробил! А в третий раз отбросило нечистого прямо в окно; вышиб он раму, выскочил вон и навострил лыжи. — Помни, проклятый, — кричит солдат, — за тобой ещё семь щелчков осталось! А чёрт-то улепётывает, аж пятками в зад достаёт. Наутро спрашивает царь Марфу-царевну: — Ну что — каково ночь проводила? — Спокойно, государь-батюшка!
— Ну, внучки́, — говорит им дедушка-сатана, — я сам теперь пойду. Пришёл сатана во дворец и ну с солдатом разговаривать; то-другое, пятое-десятое, стали в карты играть; солдат обыграл его и повёл к меньшому брату щелчками угощать. Привёл, подавил пружины, меньшой брат обхватил сатану чугунными руками да так-таки плотно, что ему ни взад, ни вперёд нельзя пошевелиться. Солдат схватил чугунный прут и давай хлестать; бьёт сатану да приговаривает: — Вот тебе в карты играть! Вот тебе Марфу-царевну мучить! Исхлестал чугунный прут и взялся царапкой строгать: сатана благим матом ревёт, а солдат знай себе дерёт, и так его донял, что тот как вырвался — без оглядки убежал! Вернулся в своё болото, охает: — Ах, внучки́, чуть было солдат до смерти не убил! — То-то, дедушка! Вишь он какой мудрёный! Вот уж две недели, как я во дворце был, а всё голова трещит! Да ещё спасибо, что не сам бил, а меньшого брата заставлял!
— Эй, брат, ступай сюда скорее, должники пришли, надо щелчки давать. — Полно, полно, служивый! Мы пришли к тебе о деле потолковать; сколько хочешь возьми с нас золота — только выйди из дворца! — Нет! Что мне золото! Уж коли хотите услужить мне, так полезайте все в ранец; я слыхал, что нечистая сила больно хитра — хоть в щель, и то влезет! Вот коли это сделаете, — право слово, уйду из дворца! Черти обрадовались: — Ну, служивый, открывай свой ранец. Солдат открыл; они и полезли туда все до единого, сатана сверху лёг. — Укладывайтесь плотнее, — говорит солдат, — чтоб можно было на все пряжки застегнуть. — Застегивай, не твоя печаль! — Счастье вам, коли застегну! А не то не прогневайтесь, ни за что из дворца не выйду!
— Ваше царское величество! Прикажите изготовить тридцать железных молотов, каждый молот в три пуда. Царь отдал приказ; сейчас изготовили тридцать молотов. Солдат принёс ранец в кузницу, положил на наковальню и велел бить как можно сильнее. Плохо пришлось чертям, а вылезть никак нельзя! Угостил их солдат на славу! — Теперь довольно! Вскинул ранец на плечи и явился к царю с докладом: — Служба-де моя кончена; больше нечистая сила не станет царевны тревожить.
— Молодец, служивый! Ступай гуляй по всем кабакам и трактирам, требуй, что только душе угодно; ни в чём тебе нет запрету! И приставил к нему царь двух писарей, чтобы всюду за ним ходили да записывали на казённый счет, где сколько солдат нагуляет. Вот он гулял-гулял, целый месяц прогулял и пошёл к царю. — Что, служба, нагулялся? — Нагулялся, ваше величество! Хочу домой идти. — Что ты! Оставайся-ка у нас; я тебя первым человеком сделаю. — Нет, государь, хочется повидать своих сродников. — Ну, ступай с богом! — сказал царь, дал ему повозку, лошадей и денег столько, что в целый век не прожить.
— Здравствуй, брат! — Здравствуй! — Как поживаешь? — Всё по-старому! — А мне господь счастье дал: вдруг разбогател! На радостях надо бы выпить: сбегай-ка, брат, купи ведёрку вина. — Рад бы сбегать, да, вишь, у меня скотинка ещё не убрана; потрудись, сходи сам — кабак вот, недалече! — Ладно; а ты возьми мой ранец, положи в избе да накажи бабам, чтоб не трогали! Отправился наш солдат за вином, а земляк его принёс ранец в избу и говорит бабам: — Не трожьте! Пока убирал он скотину, бабам не терпится: «Дай посмотрим, что такое в ранце накладено?» Принялись расстёгивать — как выскочат оттуда черти с шумом да с треском; двери с крючьев посбивали и ну бежать! А навстречу им солдат с ведеркою: — Ах, проклятые! Кто вас выпустил? Черти испугались и бросились в буковище[2] под мельницу, да там навсегда и остались. Солдат пришёл в избу, разбранил баб и давай гулять со старым товарищем; а после приехал на родину и зажил богато и счастливо. [1] - Три карты одной масти (Ред.).
|