Сказки для детей и взрослых

Сказки Ханса Кристиана Андерсена. Цветы маленькой Иды


Цветы маленькой Иды

- Бедные мои цветочки совсем завяли! — сказала маленькая Ида. — Вчера вечером
они были такие красивые, а теперь совсем повесили головки! Отчего это? — спросила
она студента, сидевшего на диване.

Она очень любила этого студента, — он умел рассказывать чудеснейшие истории и
вырезывать презабавные фигурки: сердечки с крошками танцовщицами внутри, цветы
и великолепные дворцы с дверями и окнами, которые можно было открывать. Большой
забавник был этот студент!

- Что же с ними? — спросила она опять и показала ему свой завядший букет.

- Знаешь что? — сказал студент. — Цветы были сегодня ночью на балу, вот и повесили
теперь головки!

- Да ведь цветы не танцуют! — сказала маленькая Ида.

- Танцуют! — отвечал студент. — По ночам, когда кругом темно и мы все спим, они
так весело пляшут друг с другом, такие балы задают — просто чудо!

- А детям нельзя прийти к ним на бал?

- Отчего же, — сказал студент, — ведь маленькие маргаритки и ландыши тоже танцуют.

- А где танцуют самые красивые цветы? — спросила Ида.

- Ты ведь бывала за городом, там, где большой дворец, в котором летом живет король
и где такой чудесный сад с цветами? Помнишь лебедей, которые подплывали к тебе
за хлебными крошками? Вот там-то и бывают настоящие балы!

- Я еще вчера была там с мамой, — сказала маленькая Ида, — но на деревьях не!
больше листьев, и во всем саду ни одного цветка! Куда они все девались? Их столько
было летом!

- Они все во дворце — сказал студент. — Надо тебе сказать, что как только король
и придворные переезжают в город, все цветы сейчас же убегают из сада прямо во
дворец, и там у них начинается веселье! Вот бы тебе посмотреть! Две самые красивые
розы садятся на трон — это король с королевой. Красные петушьи гребешки становятся
по обеим сторонам и кланяются — эго камер-юнкеры. Потом приходят все остальные
прекрасные цветы, и начинается бал. Гиацинты и крокусы изображают маленьких морских
кадетов и танцуют с барышнями — голубыми фиалками, а тюльпаны и большие желтые
лилии — это пожилые дамы, они наблюдают за танцами и вообще за порядком.

- А цветочкам не может достаться за то, что они танцуют в королевском дворце?
- спросила маленькая Ида.

- Да ведь никто же не знает об этом! — сказал студент. — Правда, ночью заглянет
иной раз во дворец старик смотритель с большою связкою ключей в руках, но цветы,
как только заслышат звяканье ключей, сейчас присмиреют, спрячутся за длинные занавески,
которые висят на окнах, и только чуть-чуть выглядывают оттуда одним глазом. "Тут
что-то пахнет цветами" — бормочет старик смотритель, а видеть ничего не видит.

- Вот забавно! — оказала маленькая Ида и даже в ладоши захлопала. — И я тоже не
могу их увидеть?

- Можешь, — сказал студент. — Стоит только, как опять пойдешь туда, заглянуть
в окошки. Вот я сегодня видел там длинную желтую лилию; она лежала и потягивалась
на диване — воображала себя придворной дамой.

- А цветы из Ботанического сада тоже могут прийти туда? Ведь это далеко!

- Не бойся, — сказал студент, — они могут летать, когда захотят! Ты видела красивых
красных, желтых и белых бабочек, похожих на цветы? Они ведь и были прежде цветами,
только прыгнули со своих стебельков высоко в воздух, забили лепестками, точно
крылышками, и полетели. Они вели себя хорошо, за то и получили позволение летать
и днем; другие должны сидеть смирно на своих стебельках, а они летают, и лепестки
их стали наконец настоящими крылышками. Ты сама видела их! А впрочем, может быть,
цветы из Ботанического сада и не бывают в королевском дворце! Может быть, они
даже и не знают, что там идет по ночам такое веселье. Вот что я скажу тебе: то-то
удивится потом профессор ботаники — ты ведь его знаешь, он живет тут рядом! —
когда придешь в его сад, расскажи какому-нибудь цветочку про большие балы в королевском
дворце. Тот расскажет об этом остальным, и они все убегут. Профессор придет в
сад, а там ни единого цветочка, и он в толк не возьмет, куда они девались!

- Да как же цветок расскажет другим? У цветов нет языка.

- Конечно, нет, — сказал студент, — зато они умеют объясняться знаками! Ты сама
видела, как они качаются и шевелят своими зелеными листочками, чуть подует ветерок.
Это у них так мило выходит — точно они разговаривают!

- А профессор понимает их знаки? — спросила маленькая Ида.

- Как же! Раз утром он пришел в свой сад и видит, что большая крапива делает листочками
знаки прелестной красной гвоздике; этим она хотела сказать гвоздике: "Ты
так мила, я очень тебя люблю!" Профессору это не понравилось, и он сейчас
же ударил крапиву по листьям — листья у крапивы все равно, что пальцы, — да обжегся!
С тех пор и не смеет ее трогать.

- Вот забавно! — сказала Ида и засмеялась.

- Ну можно ли набивать ребенку голову такими бреднями? — сказал скучный советник,
который тоже пришел в гости и сидел на диване.

Он терпеть не мог студента и вечно ворчал на него, особенно когда тот вырезывал
затейливые, забавные фигурки, вроде человека на виселице и с сердцем в руках —
его повесили за то, что он воровал сердца, — или старой ведьмы на помеле, с мужем
на носу. Все это очень не нравилось советнику, и он всегда повторял:

- Ну можно ли набивать ребенку голову такими бреднями? Глупые выдумки!

Но Иду очень позабавил рассказ студента о цветах, и она думала об этом целый день.

"Так цветочки повесили головки потому, что устали после бала!" И маленькая
Ида пошла к своему столику, где стояли все ее игрушки; ящик столика тоже битком
был набит разным добром. Кукла Софи лежала в своей кроватке и спала, но Ида сказала
ей:

- Тебе придется встать, Софи, и полежать эту ночь в ящике: бедные цветы больны,
их надо положить в твою постельку, — может быть, они и выздоровеют!

И она вынула куклу из кровати. Софи посмотрела на Иду очень недовольно и не сказала
ни слова, — она рассердилась за то, что у нее отняли постель.

Ида уложила цветы, укрыла их хорошенько одеялом и велела им лежать смирно, за
это она обещала напоить их чаем, и тогда они встали бы завтра утром совсем здоровыми!
Потом она задернула полог, чтобы солнце не светило цветам в глаза.

Рассказ студента не шел у нее из головы, и, собираясь идти спать, Ида не могла
удержаться, чтобы не заглянуть за спущенные на ночь оконные занавески: на окошках
стояли чудесные мамины цветы — тюльпаны и гиацинты, и маленькая Ида шепнула им:

- Я знаю, что у вас ночью будет бал!

Цветы стояли, как ни в чем не бывало, и даже не шелохнулись, ну да маленькая Ида
что знала, то знала.

В постели Ида долго еще думала о том же и все представляла себе, как это должно
быть мило, когда цветочки танцуют! "Неужели и мои цветы были на балу во дворце?"
- подумала она и заснула.

Но посреди ночи маленькая Ида вдруг проснулась, она видела сейчас во сне цветы,
студента и советника, который бранил студента за то, что набивает ей голову пустяками.
В комнате, где лежала Ида, было тихо, на столе горел ночник, и папа с мамой крепко
спали.

- Хотелось бы мне знать: спят ли мои цветы в постельке? — сказала маленькая Ида
про себя и приподнялась с подушки, чтобы посмотреть в полуоткрытую дверь, за которой
были ее игрушки и цветы; потом она прислушалась, — ей показалось, что в той комнате
играют на фортепьяно, но очень тихо и нежно; такой музыки она никогда еще не слыхала.

- Это, верно, цветы танцуют! — сказала Ида. — Господи, как бы мне хотелось посмотреть!

Но она не смела встать с постели, чтобы не разбудить папу с мамой.

- Хоть бы цветы вошли сюда! — сказала она. Но цветы не входили, а музыка все продолжалась,
такая тихая, нежная, просто чудо! Тогда Идочка не выдержала, потихоньку вылезла
из кроватки, прокралась на цыпочках к дверям и заглянула в соседнюю комнату. Что
за прелесть была там!

В той комнате не горело ночника, а было все-таки светло, как днем, от месяца,
глядевшего из окошка прямо на пол, где в два ряда стояли тюльпаны и гиацинты;
на окнах не осталось ни единого цветка — одни горшки с землей. Цветы очень мило
танцевали: они то становились в круг, то, взявшись за длинные зеленые листочки,
точно за руки, кружились парами. На фортепьяно играла большая желтая лилия — это,
наверное, ее маленькая Ида видела летом! Она хорошо помнила, как студент сказал:
"Ах, как она похожа на фрекен Лину!" Все посмеялись тогда над ним, но
теперь Иде и в самом деле показалось, будто длинная желтая лилия похожа на Лину;
она и на рояле играла так же, как Лина: поворачивала свое продолговатое лицо то
в одну сторону, то в другую и кивала в такт чудесной музыке. Никто не заметил
Иды.

Вдруг маленькая Ида увидала, что большой голубой крокус вскочил прямо на середину
стола с игрушками, подошел к кукольной кроватке и отдернул полог; там лежали больные
цветы, но они живо поднялись и кивнули головками, давая знать, что и они тоже
хотят танцевать. Старый Курилка со сломанной нижней губой встал и поклонился прекрасным
цветам; они совсем не были похожи на больных — спрыгнули со стола и принялись
веселиться вместе со всеми.

В эту минуту что-то стукнуло, как будто что-то упало на пол. Ида посмотрела в
ту сторону — это была масленичная верба: она тоже спрыгнула со стола к цветам,
считая, что она им сродни. Верба тоже была мила; ее украшали бумажные цветы, а
на верхушке сидела восковая куколка в широкополой черной шляпе, точь-в-точь такой,
как у советника. Верба прыгала посреди цветов и громко топала своими тремя красными
деревянными ходульками, — она танцевала мазурку, а другим цветам этот танец не
удавался, потому что они были слишком легки и не могли топать.

Но вот восковая кукла на вербе вдруг вытянулась, завертелась над бумажными цветами
и громко закричала:

- Ну можно ли набивать ребенку голову такими бреднями? Глупые выдумки!

Теперь кукла была точь-в-точь советник, в черной широкополой шляпе, такая же желтая
и сердитая! Но бумажные цветы ударили ее по тонким ножкам, и она опять съежилась
в маленькую восковую куколку. Это было так забавно, что Ида не могла удержаться
от смеха.

Верба продолжала плясать, и советнику волей-неволей приходилось плясать вместе
с нею, все равно — вытягивался ли он во всю длину, или оставался маленькою восковою
куколкой в черной широкополой шляпе. Наконец уж цветы, особенно те, что лежали
в кукольной кровати, стали просить за него, и верба оставила его в покое. Вдруг
что-то громко застучало в ящике, где лежала кукла Софи и другие игрушки. Курилка
побежал по краю стола, лег на живот и приотворил ящик. Софи встала и удивленно
огляделась.

- Да у вас, оказывается, бал! — проговорила она. — Что же это мне не сказали?

- Хочешь танцевать со мной? — спросил Курилка.

- Хорош кавалер! — сказала Софи и повернулась к нему спиной; потом уселась на
ящик и стала ждать — авось ее пригласит кто-нибудь из цветов, но никто и не думал
ее приглашать. Она громко кашлянула, но и тут никто не подошел к ней. Курилка
плясал один, и очень недурно!

Видя, что цветы и не глядят на нее, Софи вдруг свалилась с ящика на пол и наделала
такого шума, что все сбежались к ней и стали спрашивать, не ушиблась ли она? Все
разговаривали с нею очень ласково, особенно те цветы, которые только что спали
в ее кроватке; Софи нисколько не ушиблась, и цветы маленькой Иды стали благодарить
ее за чудесную постельку, потом увели с собой в лунный кружок на полу и принялись
танцевать с ней, а другие цветы кружились вокруг них. Теперь Софи была очень довольна
и сказала цветочкам, что охотно уступает им свою кроватку, — ей хорошо и в ящике!

- Спасибо! — сказали цветы. — Но мы не можем жить так долго! Утром мы совсем умрем!
Скажи только маленькой Иде, чтобы она схоронила нас в саду, где зарыта канарейка;
летом мы опять вырастем и будем еще красивее!

- Нет, вы не должны умирать! — сказала Софи и поцеловала цветы. В это время дверь
отворилась, и в комнату вошла целая толпа цветов Ида никак не могла понять, откуда
они взялись, — должно быть, из королевского дворца. Впереди шли две прелестные
розы с маленькими золотыми коронами на головах — это были король с королевой.
За ними, раскланиваясь во все стороны, шли чудесные левкои и гвоздики. Музыканты
- крупные маки и пионы — дули в шелуху от горошка и совсем покраснели от натуги,
а маленькие голубые колокольчики и беленькие подснежники звенели, точно на них
были надеты бубенчики. Вот была забавная музыка! Затем шла целая толпа других
цветов, и все они танцевали — и голубые фиалки, и красные ноготки, и маргаритки,
и ландыши. Цветы так мило танцевали и целовались, что просто загляденье!

Наконец все пожелали друг другу спокойной ночи, а маленькая Ида тихонько пробралась
в свою кроватку, и ей всю ночь снились цветы и все, что она видела.

Утром она встала и побежала к своему столику посмотреть, там ли ее цветочки.

Она отдернула полог — да, они лежали в кроватке, но совсем, совсем завяли! Софи
тоже лежала на своем месте в ящике и выглядела совсем сонной.

- А ты помнишь, что тебе надо передать мне? — спросила ее Ида.

Но Софи глупо смотрела на нее и не раскрывала рта.

- Какая же ты нехорошая! — сказала Ида. — А они еще танцевали с тобой!

Потом она взяла картонную коробочку с нарисованною на крышке хорошенькою птичкой,
открыла коробочку и положила туда мертвые цветы.

- Вот вам и гробик! — сказала она. — А когда придут мои норвежские кузены, мы
вас зароем — в саду, чтобы на будущее лето вы выросли еще красивее!

Ионас и Адольф, норвежские кузены, были бойкие мальчуганы; отец подарил им по
новому луку, и они пришли показать их Иде. Она рассказала им про бедные умершие
цветы и позволила помочь их похоронить. Мальчики шли впереди с луками на плечах;
за ними маленькая Ида с мертвыми цветами в коробке. Вырыли в саду могилу, Ида
поцеловала цветы и опустила коробку в яму, а Ионас с Адольфом выстрелили над могилкой
из луков, — ни ружей, ни пушек у них ведь не было.

1 балл2 балла3 балла4 балла5 баллов

Загрузка...